Книга «ШИРОКО ШАГАЯ»

КАТМАНДУ

Катманду встретил нас концом ливневого шторма. В Непале повышены меры безопасности. Дело в том, что после расстрела королевской семьи год назад в стране активизировалась левая экстремистская оппозиция – так называемые «маоисты». Под страхом терактов (в день нашего прилета в городе прогремели взрывы, на воздух взлетел автобус) они заставили деловое население города принять участие в объявленной ими недельной всеобщей забастовке. В связи с этим на улицах Катманду можно встретить армейские и полицейские патрули с оружием и пальцами на спусковых крючках. Ставни и жалюзи всех лавок, магазинчиков и офисов, особенно выходящих на главные улицы, полузакрыты. Однако перед каждой лавочкой сидит или стоит кто-нибудь, и если вам что-то надо, вас обязательно проведут внутрь и обслужат. Такая вот «непальская» забастовка.

Город, с окрестных склонов которого открывается шикарная панорама заснеженных Гималаев, весьма необычен. Улицы Катманду – типично индийские, очень узкие, переполнены пестрой публикой в самых разных нарядах. По ним умудряются в обоих направлениях сновать и велорикши, и мотоциклы, и автомашины. На этих улицах происходит вся жизнь народа, здесь и моются, и готовят пищу, и стирают, и торгуют всем, и ремонтируют все что угодно. Здесь на каждом углу и в каждом дворике соседствуют индуистские храмы и часовенки, буддистские ступы и ступки. Ощущаешь себя окунувшимся в средневековье. Кажется, Катманду был таким же 100, 200 и 500 лет назад. Здесь есть новые постройки, но все они выдержаны в традиционном стиле, характерном для архитектуры Индии. Почему-то полностью отсутствуют филиалы крупнейших банков, обитающие обычно в высотных зданиях из стекла и бетона и имеющиеся в любом захолустном райцентре Китая.

Одно из самых сильных и не самых приятных впечатлений – просто попрошайки или попрошайки под видом продавцов какими-то мелкими безделушками. Где бы вы ни были, где бы ни остановились, через секунду уже пара-тройка человек просит у вас денег просто так, и еще пара-тройка пытается вам продать какие-то совершенно дурацкие и непонятные вещицы. Если вы решили купить на улице сувенир и при этом не скинули названную торговцем цену раз в пять, имейте в виду: вас сильно надули. Навязчивость торговцев беспредельна. Они могут идти за вами, хватая за руки, целый час. При этом цена на товар уменьшается – не поверите – в 100–200 раз. На них не действуют ни вежливость, ни грубость, ни просьба о пощаде, ни попытка спасаться бегством. Цыгане на улице Вайнера в Екатеринбурге отдыхают…

– Ладно, – наконец, соглашаетесь вы, – но у меня только 10 рупий!

– 10 рупий? О’кей! – радостно соглашается торговец, просивший пятью кварталами ранее 1000!

Индустрия туризма здесь также совершенно неповторима. Наряду с традиционными посещениями храмов, музеев и т.п., заплатив 75 рупий (30 рублей), любой желающий может присутствовать на традиционной церемонии сжигания усопших. На берегу реки на высокой каменной тумбе укладываются дрова, поверх них располагается труп. После завершения кремации все остатки от данной процедуры сбрасываются в реку, где ими живо интересуются многочисленные обезьяны. Прямо напротив расположена школа, а по набережной в ходе мероприятия совершенно спокойно расхаживают молодые мамы с детьми.

TO BEIJING!

В Китайском посольстве длинная очередь. Многим нужны визы в Китай. Ни в коем случае нельзя в анкете указывать в качестве цели посещения Тибет или Лхасу! Пишем – «Beijing». (Оказывается, так во всем мире именуют Пекин). Хотя всем ясно, что из Катманду можно попасть только в Тибет и вся разноязычная толпа именно туда и стремится! Но таковы правила китайской игры.

Подходим к окошку.

– To Lhasa? – с хитрецой спрашивает китайский чиновник.

– No, no! To Beijing! Sixty days, please!

– From Beijing to Russia?

– O’key!

– O’key!

Наши документы принимают, как и у всех прочих. Чиновник пишет на всех анкетах «60 дней» вместо полагающихся тридцати. В Москве шестидесятидневную визу получить не удалось в течение нескольких месяцев обивания посольских порогов, а в Катманду этот вопрос решился за 1 час!

Визы получены, велосипеды восстановлены, и куплен один новый – за 60 долларов. Через туристское агентство приобретены «пермиты» (пропуска на маршрут) в Тибет и машина сопровождения с «офицером связи». Со слов представителей агентства, без «офицера связи» и машины сопровождения, за которых, естественно, надо платить, китайские пограничники в Тибет из Непала не пропустят. Заметим, что путь с севера из города Голмуд, провинции Цинхай, как показало наше путешествие, абсолютно открыт, что радикально не соответствует общеизвестным фактам о недопустимости попадания иностранных граждан в Голмуд. За все время движения из Лхасы на север у нас ни разу не проверяли ни паспорта, ни «пермиты», которые, как нам говорили, полагаются при передвижении по любой части Тибета. Все встретившиеся нам полицейские радостно приветствовали нас на своих немногочисленных постах. 

ПУТЕШЕСТВИЕ В СТРАТОСФЕРУ, ИЛИ ПОДЪЕМ В АД

Тибетский этап экспедиции «Сотый меридиан» сразу берет с места в карьер. Уже на второй день начинается самый длинный в мире непрерывный подъем автодороги от непальского поселка Долалгата (540 метров над уровнем моря) на перевал Тангла (5050 м) через главный Гималайский хребет. На протяжении 156 км дорога набирает свыше четырех с половиной километров высоты! Здесь экспедиционеров поджидают пропасти, ущелья, отвесные скалы, тоннели и многое другое. Здесь же, между поселками Кодари и Цзангму, расположена непальско-китайская граница.

Краткая хроника подъема (или, если хотите, пасхальных каникул) такова. Первого мая достигли поселка Марминь (1100 м) в Непале. Второго мая между поселками Кодари и Цзангму пересекли непальско-китайскую границу и оказались на территории вожделенного Тибета (2340 м). Это стало возможным благодаря приобретению специального разрешения («пермита») на пребывание в Тибете. В качестве обязательного в таких случаях сопровождения нам были выделены китайский грузовик «Dong Feng», специально обученный гид (некоторые именуют его «офицером связи»), шофер и механик. Стоимость этих услуг на пути до Лхасы составляет $340 на одного участника экспедиции. Третьего мая (пожалуй, самый тяжелый день) по узкой горной дороге с тоннелями, мостами и пропастями под дождем и снегом на самом крутом отрезке подъема достигли городка Ньялам (3750 м). Четвертого мая добрались до деревеньки Ласи (4400 м). И, наконец, на Пасху (5 мая) вскарабкались на перевал Тангла (5050 м). Наградой за все муки подъема стала фантастическая панорама Гималайского хребта, включающая столь известные горы как Эверест, Чо-Ойю, Шишапангму и многие другие.

Об ощущениях. Все участники кроме огромной физической нагрузки в той или иной степени ощутили на себе элементы горной болезни: головную боль, головокружение, тошноту, отсутствие аппетита. Любое движение, а тем более ускорение, вызывает резкое сердцебиение и одышку. Вынуждены останавливаться и выискивать редкие молекулы кислорода. Если вам доводилось когда-нибудь надувать ртом, например, пляжный матрас или спасательный круг, то иной раз после сильного выдоха вы, возможно, ощущали некое головокружение. Пожалуй, это ощущение наиболее близко к тому, с чем постоянно приходится сталкиваться на больших высотах.

Седьмого мая экспедиция «Сотый меридиан» достигла монастыря Ронгбук (4900 м) под северным склоном высочайшей горы мира Эвереста (8848 м). В базовом лагере (5200 м) произошла встреча с командой известных екатеринбургских альпинистов, штурмующих гору по исключительно сложному маршруту.

Десятого числа перевалили через хребет Шикадзе-Шань и оказались в долине Брахмапутры. Перевал Лакпала (5220 м) пока является самой высокой точкой на маршруте экспедиции. Несмотря на высоту, перевал показался значительно легче Танглы: во-первых, сказывается акклиматизация, во-вторых, дорога, ведущая на седловину, более полога. Перед перевалом ночевали в палатках на высоте 5050 м без особого дискомфорта, хотя утром температура воздуха не превышала минус 10 градусов.

Следующие три дня ехали по грунтовой тибетской дороге, преодолев еще два перевала (Юлонгла, 4620 м и Трала, 4050 м). Один раз попали в пыльную бурю и наблюдали смерч. 13 мая прибыли в долину Брахмапутры во второй по величине и значению город Тибета – Шигадзе (3860 м).

На первом отрезке пути Брахмапутра течет в широчайшей долине, разливаясь на множество рукавов. Здесь она напоминает многие восточносибирские реки. Ниже в ущелье грохочет неистовая горная река, способная привлечь любителей остросюжетного сплава. Выйдя из каньона, Брахмапутра снова успокаивается и опять растекается на множество рукавов. Здесь же появляются первые деревья – вековые ивы и молодые насаждения тополей. Пейзажи, если абстрагироваться от снежных гор на горизонте, типично уральские, а тополиный запах возвращает нас на Родину. К сожалению, почти обязательным ежедневным атрибутом являются пыльные бури и смерчи. К счастью, они не слишком продолжительные.

ТИБЕТ ПРИВЛЕКАТЕЛЕН

Веками эта труднодоступная горная страна, большая часть территории которой расположена на высоте более 4000 метров, притягивает к себе людей. Многие стремятся попасть в эту страну, овеянную многочисленными легендами и мифами, страну с особой энергетикой, страну учителей, лам, хранителей древней мудрости и не замутненных цивилизацией источников нравственной чистоты. Тибет и Гималаи – колыбель человечества, по представлениям многих наших современников.

Тибет – это древнейшее, еще не так давно самостоятельное государство, имеющее свою собственную историю, культуру, национальные традиции. Огромное пространство величайшего нагорья пересечено снежными грядами хребтов. Лишь редкие облачка затеняют высокогорную пустыню площадью в полтора миллиона квадратных километров. Большая часть населения Тибета проживает на юго-востоке, где находятся основные города – Лхаса и Шигадзе.

Широкие долины окружены разноцветными горами, известными многим по картинам Рериха. То тут, то там на склонах гор возникают остатки древних крепостей и поселений. Воздух настолько прозрачен, что кажется, до городка, виднеющегося впереди, рукой подать, а выясняется, что до него полдня езды.

На высокогорных перевальных кручах ослепительно распахивается вселенская бездна. Весь мир окрашивается невозможной гаммой красок, как на картинах Николая Рериха. Горы, образующие сверкающее кольцо, составят вдруг алмазную корону, под которой на миг блеснет сонная улыбка Грядущего Будды. Среди тишины уши оглохнут от хлынувшей в них разноголосицы, как будто вырвавшись на свободу. Все придет в равновесие и замкнется само в себе. Бессмертные скалы вдохнут в жаждущие откровения души послание Вечности. И поймем мы все о самих себе и о мире, чтобы в то же мгновение навсегда о том позабыть. И останется лишь надолго ощущение небывалого взлета и легкость переполняющей свободы.

Увеличить схему маршрута по Тибету

Современные тибетские поселки представляют собой десяток обособленно расположенных хозяйств, каждое из которых окружено высоким забором. За забором – хозяйственные постройки и жилой дом полутораэтажной высоты с крохотными оконцами-бойницами. Такой тип строения напоминает дом-крепость Верещагина из «Белого солнца пустыни».

О простых тибетцах. Они достаточно суеверны. Например, чтобы не отпугнуть удачу, они всюду привязывают в дар ламам белые шарфы – кхаты. Их можно видеть на автомобилях, автобусах, монастырях, перевалах и даже почти на каждом мало-мальски опасном повороте дороги. Это напоминает российскую традицию привязывать всякие тряпочки в местах паломничества. Распространены и несколько диковато выглядящие для нас свастики – тибетские символы благополучия. Каждая вторая машина напоминает своей символикой фашистский транспорт времен Второй мировой войны.

Тибетцы не столь просты, как может показаться при первом знакомстве. Классический местный прикол: продажа туристам осла или мула для переноски тяжестей. Умное животное через пару дней бросает новых хозяев и благополучно возвращается домой.

ЗАОБЛАЧНЫЕ ПРОБЛЕМЫ

Тибет гораздо меньше населен, чем Непал. Но остаться одним практически невозможно. Тибетцы феноменально любопытны и отличаются своей непосредственностью. Не верьте в пустынность Тибета: где бы вы ни остановились на ночлег (а это везде высота около 4500 м), только поставили палатки и занялись своими делами, к вам обязательно тут же начнут стекаться тибетцы со всех окрестных сел и несколько часов будут вас разглядывать. Откуда они взялись, эти тибетские пастухи? С обязательной косой, обернутой вокруг головы, с вплетенными в косу костяными и каменными украшениями, прядями красных нитей и т.п. Через пятнадцать минут подойдут еще пять тибетцев, еще через полчаса на повозках, запряженных пони, подъедет целый табор. Если непальцы обступят лагерь кольцом в нескольких метрах, то тибетцы норовят едва ли не залезть тебе на плечи. Они тут же начинают крутить что-нибудь на велосипедах, распахивают бесцеремонно палатку и едва ли не залезают внутрь. При этом не преминут попросить «money» – так, на всякий случай. Постепенно они плотным кольцом окружат лагерь и будут стоять с открытыми ртами и глазеть по крайней мере до тех пор, пока не стемнеет. При этом тебя начинают о чем-то спрашивать на местном наречии, видимо, в надежде, что ты уже начал понимать по-тибетски. Вообще тибетцы из высокогорья производят странное впечатление. Наверное, это результат многолетнего родственного скрещивания в деревнях и практики отправки самых толковых сыновей в монастыри. Объяснить им что-либо невозможно, даже с помощью жестов. А может быть, мозги старшего поколения тибетцев просто не испорчены образованием: молодежь, особенно монахи, куда сообразительней.

К иным проблемам экспедиции можно отнести отсутствие регулярной связи. Между Цзангму и Шигадзе лишь в одном городке Чушаре был обнаружен Интернет, но отсутствовало электричество. Хозяин пошел нам навстречу и минут пять гонял малюсенький дизель, чтобы мы успели послать сообщение хотя бы на гостевую страницу нашего сайта. Поломки велосипедов трудноустранимы, поскольку запчастей в маленьких поселках практически нет, а запасы почти кончились. Плохо работают на большой высоте примусы. Для приготовления пищи уже использовали костер и очаги в частных тибетских домах.

Ассортимент продуктов в тибетских магазинчиках убийственно убог: растворимая лапша, сухонькое печенье, залежалые конфеты и, если повезет, тушенка. Тибетская кухня во всех пунктах общественного питания пока разочаровывает однообразием: плошка риса, несколько кусков вареного картофеля сверху и 2–3 микроскопических, совершенно не жующихся кусочка ячьего мяса. Из напитков популярны чай с прогорклым маслом того же яка (очень питателен, полезен, но исключительно противен) и чанг – ячменное пиво (приятно на вкус, но категорически не рекомендуется к употреблению путеводителями, поскольку готовится в антисанитарных условиях на не кипяченной воде).

И, наконец, вопрос, на который мы пока не находим ответа: чем опасны тибетцы для китайского руководства и почему проникновение в этот край столь сложно. Сельские жители, в домах которых повсеместно висят портреты Мао Цзедуна, представляются совершенно безобидными, если не сказать – забитыми. Тибетцы-горожане – почти нонсенс, настолько они разбавлены китайским населением. Кто в этих условиях борется за отделение Тибета от Китая, непонятно!

ОДЕЖДА ТИБЕТА

Во-первых, одежда тибетцев отличается необычайной яркостью и пестротой. Это почти наверняка связано с однообразным окружающим пейзажем, состоящим почти только из гор песочного цвета, снежных вершин и синего-синего неба с ватагой белых облачков. Так же стараются украшать свои малицы всякими пестрыми веревочками и побрякушками народы нашего севера. А вспомните женщин пустыни – на них всегда пестрые длинные одеяния.

Вторая особенность заключается в том, что мужчины Тибета одеваются красивее, нежели его женщины. Это можно объяснить более тесной связью тибетцев с дикой природой. Там самцы, как правило, намного привлекательнее самок. Думаете, это павлиниха распускает свой нарядный хвост? Ничего подобного: красивый хвост у павлина-мужчины. Да и лев с гривой, пожалуй, привлекательнее львицы. Так и мужчины Тибета наряднее женщин.

В одежде тибетский мужчина весьма опрятен, что несколько не гармонирует с обычно серыми от въевшейся грязи лицом и руками. Начнем с брюк. Они вполне соответствуют нашему представлению о данной детали туалета. Цвет рубашки обычно ярок: желтый, розовый, зеленый. Поверх рубашки сразу надевается нечто среднее между пальто и халатом, напоминающим узбекский. Прикол состоит в том, что надевается это яркое и вышитое узорами одеяние только на одно плечо. Второе, как правило, мерзнет. На шее вполне вероятен цветастый шарфик, который в наших краях носят женщины. Вокруг головы часто обмотан ярко-красный платок с длинной болтающейся бахромой. Вероятно, он имеет какое-то ритуальное значение, мне неизвестное. Поверх красного платка может быть надета белая фетровая шляпа с полями. Шляпа иногда используется и без платка. В последнем случае она может быть заменена на вполне европейскую или американскую бейсболку. Довершают весь гарнитур бусы, многочисленные амулеты, висящие на груди поверх одежды, и модные солнцезащитные очки. Руки описанного джентльмена заняты поддерживанием халата, висящего только на одном плече.

О женщинах. Халаты подобны мужским, но весьма длинны. Что женщины носят на ногах, остается загадкой. Однако сомневаюсь, что это колготки или тем более чулочки. Выше пояса под халатом – что-то многоцветное, но темное, типа свитера. Если халат распахивается, то можно заметить длинный (ног опять, к сожалению, не видно) кусок материала – нечто среднее между фартуком горнового и обрезком персидского ковра. Все остальное на теле тибетской аборигенки взорам недоступно. На голове светлый платок. Бижутерии почти нет, во всяком случае, намного меньше, чем у мужчин. В холодную погоду женщины поверх халата (также надеваемого только на одно плечо) могут носить обычную куртку или полупальто. Последние можно купить в любом российском магазине, и носятся они тибетками на обоих плечах.

Отдельно следует упомянуть монахов, разгуливающих по всей стране в ярко-бордовых одеяниях. По-моему, это простыни, обматываемые вокруг тела. Головы у них обычно непокрыты, и они все время любезно улыбаются.

Многие жители городов Тибета, среди которых в изобилии китайцы, носят обычную одежду на европейский манер. Женщины носят и брюки, и обычные юбки, и мини, и шорты, и все такое прочее…

КОСМЕТИКА ТИБЕТА

Ниже речь пойдет о сельских тибетцах, живущих высоко в горах, почти в стратосфере. Городские жители Тибета абсолютно не похожи на них, но мало отличаются от китайцев, непальцев, тайцев и других азиатов. Они – обычные, а потому речь не о них.

Мужчины с косичками, серьгами, заколками для волос и иными украшениями напоминают североамериканских индейцев, и первые дни мы не всегда верно определяли пол аборигенов. Потом нами было установлено, что мужчины отличаются, извините за такую деталь, почти всегда расстегнутой ширинкой. Если человек отошел в сторону и сосредоточенно замер, стоя к нам спиной, то это тоже признак мужчины. Дети шумны, грязны, сопливы и запоминаются очень популярной в их среде кричалкой «Hello, money!», повторяемой десятки, сотни раз подряд.

Впрочем, пора о прекрасной и загадочной половине Тибета. Женщины весьма симпатичны, но привлекательность их скрыта за таким слоем пыли и грязи, что понять ее удается не сразу. Тибетцы никогда не моются. Причин здесь две: во-первых, вода во многих районах Тибета весьма дефицитна, во-вторых, в этом нет никакой гигиенической нужды. Болезнетворные бактерии не живут на такой заоблачной высоте. Лучшая косметика здесь – слой пыли на высушенной ветром коже. Это и привлекательно, и практично. Кожа приспосабливается к сложным условиям жизни, выделяет жиры, подсыхает, обветривается, и ей не надо мешать. Мытье только травмирует ее, поскольку чистое лицо больше подвержено влиянию ветра, солнца и ультрафиолета.

Поэтому для женщин Тибета главным косметическим средством является пыль, въевшаяся в кожу подобно татуировке. На практике она выглядит, как шелушащиеся румяна темно-коричневого цвета, и шершава на ощупь. Губы жительниц Тибета более подходят для поцелуев, хотя они и бывают испещрены тонкими параллельными трещинками. Губной помадой и тушью для ресниц жительницы высокогорий не пользуются. Ушки изящные, гладенькие и украшены серьгами, иногда весьма внушительных размеров. Носики тибеток тоже были бы сама прелесть, если бы не одно обстоятельство. Для жителей высокогорного Тибета характерен хронический насморк (и не только для аборигенов, но и для всех приезжих – таковы реалии климата), и из носов у них постоянно течет. По странному обычаю, у тибетцев не принято ни сморкаться, ни вытирать нос, ни даже шмыгать им. Как следствие содержимое данной части тела ведет себя весьма самостоятельно и в полном соответствии с законом всемирного тяготения стекает вниз, постепенно засыхая.

Руки тибеток весьма миниатюрны и милы. Маникюр встречается редко, но длинные ноготки подстрижены преимущественно аккуратно. Кожа рук слегка растрескавшаяся, но не до безобразия, а тыльная сторона ладони нежная и ласковая. Прически скрыты косынками. Сейчас, когда я вспомнил тибеток, я вдруг понимаю, что вроде и не видел их без головных уборов. Скрыты у них и все прочие части тела, потому об их убранстве тоже судить не могу. Татуировок на телах тибетских женщин я не наблюдал.

О бижутерии. Косынки женщины Тибета закалывают брошью. Из-под косынок иногда выглядывают заколки для волос. Бусы, кулоны и медальоны носят зачастую поверх одежды, даже самой верхней, типа пальто. Колечки на пальчиках скромные и сделаны из какого-то серого металла. Мужские перстни более заметны и красивы. К прочим украшениям отнесу еще часы, в основном мужские, которые женщины зачастую носят также поверх одежды, и весьма популярные солнцезащитные очки.

ЛАСА

Ласа – это китайское название столицы Тибета, известной нам как Лхаса. Столица ламаизма располагается на высоте 3650 метров над уровнем моря. До недавнего времени Лхаса была городом, полностью закрытым для всех, кроме тибетцев. И поныне столица Тибета – один из самых таинственных городов мира. В Лхасу можно попасть несколькими способами: на самолете или по двум шоссе, ведущим из центральных районов Китая: с востока – из города Чэнду (провинция Сычуань) и с севера – от города Голмуд (провинция Цинхай).

Лхаса была основана в VII веке и долгое время являлась одним из важнейших центров развития северной ветви буддизма, а позднее здесь находилась резиденция Далай-Ламы. Потала – огромный дворцово-монастырский комплекс – является самым крупным буддийским монастырем в мире; он расположен на склоне горы Мабужи, возвышающейся над Лхасой. Это самый высокогорный и самый грандиозный из ламаистских монастырей. Он был построен в VII веке и занимает площадь в 41 гектар. Его внешние стены сложены из гранита, в высоту он имеет 13 этажей, где размещена одна тысяча помещений.

Столица Тибета – это уже в большей степени китайский город. Собственно тибетским остался лишь исторический квартал в центре города вокруг монастыря Джоканг. За стенами квартала – однотипные дома китайской застройки. На первых этажах – сплошь торговые ряды. Целые улицы с магазинчиками строительных материалов, другие – сплошь магазинчики бытовой техники и т.д. Мы остановились в гостинице в историческом квартале Лхасы. За одну ночь рядом снесли два старых средневековых дома. Снесли, чтобы построить обычные безликие китайские магазинчики. Наверное, скоро от древнего центра столицы Тибета совсем ничего не останется, разве что музеи-монастыри в окружении супермаркетов и ресторанов из стекла и бетона, рядом с которыми по утрам можно будет наблюдать построение персонала и пламенную речь топ-менеджера, призывающего к новым трудовым подвигам.

Но есть и нечто положительное в присутствии китайцев в Тибете. До их появления здесь в середине ХХ в. у тибетцев не было ни дорог, ни промышленности, они даже не знали колеса! Китайцы, без сомнения, привнесли в высокогорье культуру и прогресс. В Лхасу по автомобильной дороге из Цинхая идет непрерывный поток машин с грузами. Обратно, надо сказать, все машины идут порожняком, за исключением вывозящих пустую тару и макулатуру. В Лхасу из Голмуда через перевалы высотой выше 5200 м, через пустынное Тибетское нагорье китайцы строят самую высокогорную железную дорогу в мире протяженностью более 1000 км. Очередное китайское чудо, очередной суперпроект КНР и КПК. Чтобы доказать всему миру, а самое главное – жителям Тибета, что земля эта – по-настоящему китайская территория.

МОНАСТЫРИ, МОНАХИ И ПАЛОМНИКИ

В крупнейших городах, Шигадзе и Лхасе, мы посетили монастыри Ташилунбо, Поталу, Сера, Джоканг. Главное впечатление – все очень старое и ветхое. Каменные стены и деревянные конструкции с росписями внутри в нормальном состоянии, но вот занавеси, шторы, пологи, которыми монахи украшают дома в монастырях, очень старые, выцветшие и рассыпающиеся. Фотографировать разрешено только на улице, во дворах. Внутри храмов – нет. Внутри, как правило, находятся разных размеров золоченые статуи Будды, различных далай-лам, основателя данной секты буддизма, прежних настоятелей… Зачастую статуи представляют собой мумии реальных людей, по особой технологии превращенные в памятники. Перед ними зажжены многочисленные масляные лампадки. Больше зал ничем не освещен. Где-нибудь в углу сидит монах и монотонно читает или поет загробным голосом молитву. Периодически прерывается, делает несколько ударов в бубен или гонг и продолжает читать дальше.

Везде, где только можно, насованы купюры денег разных стран. Шире всех представлены, конечно, китайские. Доходит просто до смешного. Представьте себе статую Будды в состоянии полной отрешенности. Поза лотоса, прикрытые глаза, пальцы рук в ритуальном жесте, и… И полные руки денежных знаков, вложенных сердобольными паломниками!

Монашеское общество разделено на слои. Внешний вид у всех, начиная от послушников, абсолютно одинаков. Но часть монахов при этом просто попрошайничает на улицах, других можно встретить в интернет-залах (которых в Лхасе достаточно много), третьи непрерывно названивают куда-то по сотовому телефону, говорят на хорошем английском. На территорию монастыря джипы привозят, видимо, настоятелей, впрочем, ничем не выделяющихся из общей темно-вишневой массы.

Монастыри открыты с девяти до двенадцати. Уже с восьми утра улицы городов начинают наполняться людьми в тибетских одеждах. В правой руке вертится молитвенный барабанчик, левая перебирает длинные четки из 106 камней. Либо же в левой руке термос с растопленным растительным маслом. Иногда (забавно!) в левой руке поводок с любимой собачкой или козой.

Если бы можно было взглянуть на город сверху, то с девяти утра можно было бы увидеть громадный людской вихрь, раскручивающийся по часовой стрелке. По часовой стрелке обходят монастыри, по часовой стрелке – залы в храмах монастырей, вокруг монастыря движутся толпы по часовой стрелке, даже по периферийным улицам Лхасы непрерывно, до позднего вечера, идут паломники по часовой стрелке.

Попадаются такие, которые не идут, а ползут вокруг города, монастыря. Точнее, непрерывно падают ниц, встают, делают один шаг и снова простираются на земле, подстелив специально принесенный матрасик. Таких самоистязателей полно и у входа в старейший монастырь Тибета Джоканг.

НЬЕНЧЕНТАНГЛА

За два дня экспедиция «Сотый меридиан» добралась от столицы Тибета Лхасы до маленького поселка Доцзе, ближайшего населенного пункта к Ньенчентангле. В этой деревеньке мы оставили велосипеды и пешком отправились к основанию горы по долине ручья. Это заняло еще один день. 24 мая экспедиция начала непосредственное восхождение на Ньенчентанглу Южную. Каменные осыпи постепенно перешли в скальные выходы, чередующиеся с языками ледников.

К концу дня восходители поднялись до высоты 6000 метров и организовали лагерь на крутом ледовом склоне, вырубив горизонтальную полку. Вершины достигли в 9 часов утра следующего дня. К этому времени резко ухудшилась погода: полностью пропала видимость, усилился ветер и пошел снег. Вероятно, это связано с сильным муссоном, пришедшим с юга. Обычно они останавливаются главным Гималайским хребтом и не достигают внутренних областей Тибета. Однако этот муссон оказался чрезвычайно мощным и преодолел Гималаи.

В ожидании улучшения погоды экспедиция провела на вершине горы свыше суток и только в первой половине дня 26 мая предприняла попытку спуска, который осложнялся значительной лавинной опасностью и по-прежнему ограниченной видимостью. Не обошлось и без спуска небольшой лавины. К счастью, никто не пострадал, и восходителям удалось спуститься до скал и каменных россыпей, которые требовали повышенной аккуратности. К концу дня экспедиционеры спустились в долину ручья.

Всю ночь с 26 на 27 мая непрерывно шел снег, осложнивший спуск по долине ручья в Доцзе. Неприятности поджидали нас и в самом поселке. Местные тибетские жители использовали наши велосипеды в качестве развлечения по полной программе: вырванные спицы и тормоза, «восьмерки» на колесах, поломанные багажники…

С 28 по 31 мая экспедиция «Сотый меридиан» преодолела несколько перевалов между поселком Доцзе и районным центром Нагчу. Муссон продолжал бушевать: каждый день сопровождался сильным ветром, осадками, грозами. В ночь на 30 мая опять выпал снег до 15 см глубиной. Снегопадом встретил нас 31 мая и город Нагчу, расположенный на высоте 4440 метров над уровнем моря.

Ландшафт в последние дни довольно скучен. Высокие горы уступили место пологим унылым холмам, лишенным древесной растительности. До горизонта тянется то ли степь, то ли тундра, заполненная стадами овец и яков. В самых неожиданных местах можно наблюдать небольшие тибетские поселения, характерные невысокими постройками с плоскими крышами.

ЦИНХАЙЩИНА

Параллельно трассе, по которой путешествует экспедиция, идет гигантская стройка железной дороги, призванной связать Тибет с остальным Китаем. Грандиозность этого замысла сродни Великой Китайской стене. Китайцы – великие труженики, рано утром при любой погоде они приступают к работе. Китайские железнодорожники много раз совершенно бесплатно кормили нас шикарными обедами, проявляя к нам неподдельный интерес. Помощь китайцев очень актуальна, поскольку юани у нас давно кончились, а обменных пунктов в Тибетском нагорье нет. Приходилось ходить с протянутой рукой, в которой зажата стодолларовая купюра, никому не нужная в этих суровых краях.

Из тибетского городка Нагчу мы проехали на велосипедах свыше 800 км по дорогам Поднебесного Китая, пересекли границу Тибетского автономного округа и оказались в провинции Цинхай. Это событие, впрочем, совершенно не сказалось ни на рельефе местности, ни на содержании кислорода в воздухе. Тибетское нагорье распространяется и на территорию Цинхая.

Последний отрезок пути был сложнейшим на всем протяжении экспедиции. Во-первых, мы преодолели свыше десятка перевалов, три из которых превышают 5000 метров над уровнем моря (наибольший – Тангла, 5231). Во-вторых, мы познали прелесть чудовищного тибетского лета: ни в один из первых четырнадцати дней июня не обошлось без снега, сопровождаемого порой ураганным ветром. И, наконец, кислородное голодание, к которому нельзя привыкнуть. Со 2 мая по 15 июня экспедиция ни разу не опускалась ниже 3650 метров над уровнем моря, находясь большую часть времени выше 4500 м. Даже Всекитайская велосипедная экспедиция Пекин – Лхаса, попавшаяся нам навстречу, при подъемах на перевалы в отличие от нас пользуется кислородными баллонами. Мы же после рывков и ускорений задыхаемся, как астматики.

Плотность населения в горных районах Цинхая намного меньше, чем в Тибете. Любопытствующие тибетцы со всегда открытыми ртами исчезли. Им на смену пришли люди в белых тюбетейках (уйгуры). Они проповедуют ислам, не кормят свининой и несколько агрессивнее тибетцев. Во всяком случае, у них очень распространен армрестлинг, в который иногда вовлекались и мы.

На этом отрезке пути было и очаровательное событие – спуск в Голмуд. Уже на 3500 метрах мы были близки к кислородному отравлению. Мы пили, пили и пили теплые воздушные потоки, наполняющие легкие кислородом! А как здорово валяться в траве, наслаждаясь ее ароматом, слушать птиц и любоваться цветочками! Чтобы познать такие простые радости, надо полтора месяца слоняться по горным тундрам.

2002 г.

• Этап 4. Восточная Сибирь
• Этап 3. Гоби – Бакал
• Этап 2. Тибет
• Этап 1. Продолжение
• Этап 1. Юго-Восточная Азия

• Обложка
• Содержание
• 1968 г.
• 1977 г.
• 1978 г.
• 1979 г.
• 1980 г.
• 1981 г.
• 1982 г.
• 1983 г.
• 1984 г.
• 1985 г.
• 1986 г.
• 1987 г.
• 1989 г.
• 1990 г.
• 1991 г.
• 1992 г.
• 1993 г.
• 1994 г.
• 1995 г.
• 1996 г.
• 1997 г.
• 1999 г.
• 2000 г.
• 2001 г.
• 2002 г.
• 2004 г.
• 2006 г.
• 2007 г.
• 2008 г.
• 2009 г.
• 2010 г.
• 2011 г.
• 2012 г.
• Условные обозначения