Книга «ШИРОКО ШАГАЯ»
- Обложка
- Содержание
- 1968 г.
- 1977 г.
- 1978 г.
- 1979 г.
- 1980 г.
- 1981 г.
- 1982 г.
- 1983 г.
- 1984 г.
- 1985 г.
- 1986 г.
- 1987 г.
- 1989 г.
- 1990 г.
- 1991 г.
- 1992 г.
- 1993 г.
- 1994 г.
- 1995 г.
- 1996 г.
- 1997 г.
- 1999 г.
- 2000 г.
- 2001 г.
- 2002 г.
- 2004 г.
- 2006 г.
- 2007 г.
- 2008 г.
- 2009 г.
- 2010 г.
- 2011 г.
- 2012 г.
- Условные обозначения
Конец мая и начало июня были хмурыми и дождливыми. Каждое утро, с тревогой посматривая на пасмурное, без малейших просветов небо, я утешала себя тем, что до старта еще есть время и лимит плохой погоды будет исчерпан…
Накануне звонили родители и друзья. Они тактично интересовались, не передумала ли я, и детально пересказывали подробности мрачного прогноза синоптиков. Так что, отправляясь на Северный Урал на сплав по реке Лозьве, в места северных лесоповалов, я чувствовала себя почти декабристкой.
ЗАБЛУДИВШЕЕСЯ ЛЕТО
До Ивделя без приключений добрались на автомобилях, обсуждая предстоящий сплав, главной задачей которого было запечатление на фото красоты и достопримечательностей Северного Урала. 
В Ивделе беспросветные тучи лежали прямо на крышах домов, из них стекал холодный дождь, периодически превращавшийся в мокрый снег. До места старта – речки Северной Тошемки – мы добрались на грузовике с небольшим брезентовым навесом по лесным грунтовым дорогам, где, скорее всего, не ступала нога сотрудников ГИБДД. Мне повезло – я ехала в кабине, ветер и снег били в лобовое стекло, остальные вместе со снаряжением теснились под дырявым тентом. К концу дороги участники и снаряжение были изрядно подмоченными.
По мере продвижения на север пейзаж менялся. Было такое впечатление, что мы продвигаемся не в пространстве, а во времени – по обочинам кое-где мелькали островки нерастаявшего снега, на березах только-только набухали почки, по-апрельски пушилась верба, и если бы с утра я не смотрела на календарь, то идентифицировала бы состояние природы началом мая.
Поселок Вижай, мимо которого мы проезжали, произвел удручающее впечатление – пожарища, редкие дома в убогом состоянии. А дальше не было ни одного целого моста.
– Мосты один местный охотовед подпалил, – сообщил водитель Петр, – чтобы чужие не шастали…
Радикальная забота о сохранении местных богатств! А места действительно чудные – рыба, ягоды, грибы, кедровые орехи.
– Недавно медведицу с медвежатами у брода видел, да и рыси есть… – продолжал водитель.
Так в разговорах и доехали до очередного разрушенного моста через реку Северную Тошемку. Поздний вечер ощущался только по утомлению и чувству голода. Сумерки не сгущались! Дальше водитель ехать отказался, ссылаясь на большую воду. Да и мы не стали настаивать. Выгрузились и огляделись. Место посещаемое. Рядом с дорогой находилась небольшая помойка – бутылки, пластиковые пакеты... Все это навело меня на мысль, что радикальный охотовед был в чем-то прав…
Рассвет был совсем не заметен на фоне северных белых ночей. В июне на Северном Урале ночи очень светлые, темноты даже при пасмурном небе не бывает – так, глубокой ночью сгущается прозрачная серость, которая тут же начинает рассеиваться…
Позавтракав, не торопясь, основательно вникая в конструкцию, собирали свое плавсредство – катамаран. После обеда разбрелись по палаткам отдохнуть. Проснулись… и – о чудо! Светит яркое солнце! Неужели лето?! Стартовать решили, однако, на следующий день, когда лето, по нашим предположениям, утвердится более основательно.
Утро принесло изменения в окружающий пейзаж: он стал белым. Главная мысль: «Какого черта не сиделось дома?!». Я долго прислушивалась к непонятному шороху по палатке – то ли дождь, то ли еще что… Но, выйдя из нее, замерла: все кругом было покрыто снежным покровом – земля, деревья, наши палатки, катамаран, и с неба продолжали падать крупные снежинки…. Вот уж когда кружка горячего кофе, приготовленная нашим утренним дежурным, оказалась очень кстати и придала малую толику столь необходимого в данной ситуации оптимизма!
Москвич Петя, поначалу живший по своему московскому времени и позже всех появившийся из палатки, долго не верил нашим словам о снегопаде. И, выйдя, на свет Божий, долго потерянно приговаривал:
– Ну вчера же было лето!
Его утешили:
– Уральское лето короткое, но малоснежное...
Стартовать в такую погоду было немыслимо. Поэтому все отправились снимать снежный июнь. А я занялась горячим обедом. Надо сказать, что благодаря завхозу экспедиции Саше Блинкову мы были очень хорошо снабжены разнообразными и вкусными продуктами, заметно скрасившими погодные внезапности. К трем часам пейзаж радикально изменился. Было такое впечатление, что снег буквально испарился и только в редких местах оставался лежать на траве, убеждая, что утренняя заснеженность нам не приснилась. Катамаран был готов, мы были полны энтузиазма, быстро собрались – и в путь!
ПЕТЯ И МИША 
Движение предполагалось как на веслах, так и с мотором – нашей заслуженной и опробованной «Ямахой» в две лошадиные силы. «Ямаха» была освоена еще в 2004 году на Пелыме и Тавде, где мы на ней прошли более 800 км, затем использовалась на реке Уфе. Сначала шли на веслах. Течение было сильным, периодически встречались перекаты, завалы деревьев и «расчески» – низко свисающие над водой подмытые деревья. Некоторые голые стволы, а некоторые, видимо, жертвы паводка этого года – с распускающейся листвой в отчаянной попытке прожить еще одно лето. Вода удивительно прозрачная и чистая – каждый камешек был виден, и мы без сомнения пили воду прямо из речки.
Появились скалы – предмет фотографического вожделения нашей экспедиции. Они действительно были хороши – возвышались над рекой, поражая воображение разнообразием форм. Решено было на ночевку остановиться возле одной из них, чтобы поснимать сверху. Берег нас встретил… двумя капканами! К счастью, вовремя замеченными и обезвреженными. К берегу в этом месте вела довольно широкая лесная дорога. Здесь мы и встали. Николай и Петр отправились на скалы, а мы занялись приготовлением плова. Сначала появился Миша – такой поджарый черно-белый пес с умными глазами и острыми ушами. Он подошел к нашему лагерю и молча уселся поодаль. Позже подошел и его хозяин Петр – сторож техники лесорубов. Сейчас работы не ведутся, он живет здесь совершенно один, только вот с этой собакой, которую, наверное, не случайно назвал человеческим именем, поскольку она для Петра и друг, и собеседник. Чувствовалось, что охранник очень соскучился по общению, охотно рассказывал о местной жизни, о лесе и зверье (это в его капканы мы чуть не попали). Петр держался с достоинством, угощался скромно, оказался интересным собеседником, снабдил нас соленой рыбой. Мы в благодарность поделились запасами кофе и кетчупа.
НЕМНОГО СОЛНЦА В ХОЛОДНОЙ ВОДЕ
Утро, хотя и не было очень теплым, оказалось вполне ясным, поэтому на берегу мы задерживаться не стали. Нас еще раз навестили Петя и Миша. И мы отправились дальше. 
Сейчас туризм необыкновенно популярен. И пеший, и горный, и водный, и велосипедный. Забираясь порой в самые отдаленные уголки России и Урала, всегда встретишь хоть одну группу единомышленников. Лично я – большой поклонник сплава. Водное путешествие – это чудесная возможность вырваться из повседневной суеты и забот, в некотором роде оторваться от действительности... Сплав – это наиболее медитативный вид отдыха: текущая вода, сквозь которую просвечивают камешки, облака на небе, солнечные блики на воде и скалах… Даже холодная погода не может огорчить, поскольку кругом такая тишина, такой девственный лес, скалы, березки в легкой дымке недавно проклюнувшихся листочков… Мобильные телефоны оставлены или отключены. Однако у нас есть новейшее средства навигации – GPS «Garmin». Хотя наш маршрут определен течением и изгибами реки, мужчины регулярно достают его и азартно «джипиэсятся». Таким глаголом обозначается действие по определению координат и познанию многочисленных возможностей этого прибора, который прогнозирует даже улов рыбы в этих местах! Кроме этого, мы периодически совмещаем водный туризм с горным. Остановившись у облюбованной скалы, фотографы забираются на самую вершину, чтобы запечатлеть нашу реку с высоты птичьего полета. Не остаются без их внимания и робкие признаки наступающего лета – мелкие желтые цветочки, глянцевые листики брусники.
ДА БУДЕТ СВЕТ!
Несмотря на то, что на Лозьве более 20 часов в сутки светло, свет (а вернее, освещение) являлся главной заботой нашего путешествия. Дело в том, что фотографам свет необходим какой-то особенный, его надо караулить, ловить, охотиться за ним, чем, собственно, и занималось большинство из нас более или менее успешно, в зависимости от «крутизны» своей фототехники и мастерства. Наконец, вожделенный возглас Пети Захарова:
– Свет пошел!
Второй важнейшей заботой было наличие первого плана. И вот уже совсем невероятной удачей было, когда эти два фактора совмещались! Тогда фотографический экстаз овладевал командой, о чем свидетельствуют тысячи фотографий. Погода была чрезвычайно переменчивой – то ярко светило и грело солнце, и мы начинали раздеваться, то снова налетал порывистый холодной ветер, появлялись облака, которые напоминали то целующихся дельфинов, то беременных бегемотиков. На обед мы выбирали места поживописней. Однажды, когда основательно пригрело солнышко, мы наблюдали интересную картину: десятки нежно-голубых бабочек слетались к костру и, совершенно не обращая внимания ни на него, ни на нас, замирали плотной группой. А неподалеку «тусовались» небольшие колонии белых бабочек.
ЛОЗЬВА
Лозьва – многоводная, чистая река с живописнейшими берегами. В конце путешествия – а это было в пятницу, 13 июня – она преподнесла нам сюрпризы. Оказывается, она… поменяла… русло. Так, смело ориентируясь по карте и навигатору, мы оказались, по словам местных рыбаков, в старом русле. Пришлось возвращаться. Тут и началось! Река петляла и кружила, бесконечные протоки, острова. Порой это напоминало дорогу с развилкой «вправо пойдешь… влево пойдешь…». Карта, закачанная в навигатор, отдаленно напоминала фактический маршрут. Вероятно, большинство петель и проток появилось сравнительно недавно, в последнее десятилетие… Вот так, оказывается, изменяется то, что кажется незыблемым! Поваленные деревья разной давности и затворы из них свидетельствовали о буйном весеннем половодье, в ходе которого чаще всего и происходят эти изменения.
На реке довольно часто встречали рыбаков с сетями. И, увы, довольно часто на берегах мы видели памятники – вероятно, им же, утонувшим. Рождалась четкая ассоциация с дорожной трассой, вдоль которой тоже нередки такие же печальные отметины.
НА КУПАВКОВОЙ ПОЛЯНЕ
Последняя ночевка у нас была уже практически летней, мы все же дождались его!
Долго выбирали местечко, и это стоило того! Большая поляна с желтыми купавками в обрамлении цветущей черемухи, насыщенная запахами, вызвала новый приступ фотографирования. Позже мы уютно разместились за ужином и заговорили… о клещах. До этого они не давали о себе знать, видимо, из-за достаточно прохладной погоды. И тут же Боря обнаружил у себя на белой рубахе клещика. Находка вызывала бурные действия по осматриванию и обрызгиванию друг друга с ног до головы разными репеллентами.
Петя поделился сентенцией друга-врача, у которого он поинтересовался:
– Действительно ли вовремя введенный гамма-глобулин помогает?
Доктор ответил:
– Видишь ли, если его не поставить, ты будешь лежать, писаться, и тебе не будет стыдно. А если поставить, ты тоже будешь лежать и писаться, но при этом тебе будет стыдно!
Последняя ночь была на редкость теплой, но облачной… Петя пошел караулить луну, которая пожелала быть в эту ночь неуловимой. Легкие сумерки в лесу наполнены удивительными звуками. Под утро мы слышали диалог двух птиц. Одна ухала громким басом что-то вроде:
«А это кто еще тут?»
А другая отвечала сварливой трескотней:
«Да ходят тут всякие, не обращай внимания! Ничего интересного!»
В последнюю ночь нас порадовал неутомимый соловей, звонкие трели которого далеко разносились над рекой. Уже замолкли все другие пташки, а этот все заливался, пощелкивал, посвистывал. Только мелкий дождик заставил его приумолкнуть, но ранним утром он первым встретил солнышко.
До Ивделя оставался десяток километров. Над рекой стояло какое-то туманное марево, легкая дымка. Тут мы столкнулись с интересным явлением: над водой навстречу нам неслось огромное множество чего-то белого, забиваясь в рот и глаза.
– Тополиный пух из Ивделя, – предположил Боря.
– Но почему он с крыльями? – спросил Петя.
Это были тысячи мелких бабочек, вроде моли, которые, казалось, рождаются тут же, на воде и несутся куда-то озабоченной тучей…
